Ну вот, и я не выдержал, тоже скачал. Да, вебрип, но в случае с Эриел Пинком разницы особо большой нет, поскольку есть нюанс. И по поводу этого вот самого нюанса споры ведутся уже много лет: кто же такой этот Ariel Pink? Либо музыкальный гений эйнштейновских масштабов, либо один из крупнейших комбинаторов андеграунда, заставивший малой кровью говорить о себе, кажется, решительно всех, у кого есть язык и уши. Я совершенно уверен, что каждый текст, посвященный ему, неизменно начинается с той или иной попытки ответить на этот вопрос. Собственно, если вы где-то видите материал на тот или иной альбом, то можете смело пролистывать первые 3-4 абзаца, ибо каждый рецензент пытается ответить на этот вопрос с той или иной степенью маразма. А музыка, в сущности… Ну что музыка? Тут важен скорее прецедент: как человек в двадцать первом веке может целиком и полностью застрять в восьмидесятых годах прошлого столетия? Ariel Pink’а называют самым большим чудаком современной поп-музыки, куда уж там покатушкам Афекс Твина на танке.

А ведь в сущности, почему? Неужели вау-эффект наступил всего лишь от того, что Эриэл так беззастенчиво и беззаботно перерывает забытые аудиопомойки в поисках той милой сердцу восьмидесятнической поп-рухляди, заставляя свои DIY-альбомы звучать, скорее, как старые кассеты или плохой радиоприемник? Говорить о нем начали ведь еще даже раньше, до того, как гипногоджик заявил о правах на существование, до повального интереса к сонной доброй лоу-фай музыке. Вопросы риторические, и я, пожалуй, не готов пока даже порассуждать на такую тему, но могу сказать другое, уже относительно к той самой пластинке, которой и посвящен этот вот текст.

Before Today — это, кажется, первый диск Эриела, который записан вне той самой лоу-фай эстетики, принесшей исполнителю известную славу. Как мне кажется, вопрос о профанации снят полностью: если раньше Розенберг казался чудаковатым подражателем богом забытых артистов, то теперь можно сказать со всей определенностью — Эриела можно и правда считать пришельцем из прошлого. Можно воспринимать пластинку как подтверждение того простого факта, что долгое время играясь со старыми поп-звуками, воображая себя звездой тех времен, наш эксцентричный фрик вжился образ настолько, что теперь все эти имиджевые вещи попросту стали путаться под ногами, вызывая неудобные вопросы. Before Today — это самая рядовая пластинка из восьмидесятых, которая в 2010-году выглядит несколько диковатой, а от того интересной и занимательной. Выйди она в свое время, никто бы и не заметил, сейчас же — новость.

С другой стороны, очистка звука, старомодный мастеринг и прочие казалось бы малозаметные детали наталкивают на другую мысль: Эриел Пинк суть большой театрал с потрясающе тонким поп-чутьем, эрудицией и разборчивостью в современных тенденциях на уровне инстинктов. Ну вот как можно в те времена, когда вокруг звучит совсем иная музыка, писать настолько безошибочно точные ретро-мелодии, не переходя при этом ни в пошлость, ни в занудство? И чистый звук на новой пластинке, наверное, уход от возможного штампа родоначальника гипногоджика, чем какой-то эволюционный процесс. Лучше уж быть чудаком, чем «еще одним из». Мне кажется, что Эриел чрезвычайно внимательно следит за тем, что происходит вокруг, и каждый свой шаг просчитывает буквально до нанометра, чтобы ни в коем случае не ошибиться. Ведь не может человек просто так выпустить столько пластинок подряд, да так, что одна другой краше!

С другой стороны, уход от старого доброго кассетного звука, я считаю, убил большую часть очарования. Судите сами: перед вами две версии одного и того же хита. Я считаю, что нижний вариант лучше.

И вовсе не потому, что мне нравится эта потертость сама по себе. Просто в этой нарочитой старине так и сквозит редкая доброта и даже честность. Ну а в остальном — очередной альбом Розенберга. Очень хороший.

После записи триумфального дебютника All Hour Cymbals перед американской группой Yeasayer, казалось, все двери были нараспашку. Критики благосклонно кивали головами, проча их на место вторых Animal Collective, воздавали почести и соревновались в звонких эпитетах. Американская группа Yeasayer будто бы отнеслась к этим жестам доброй воли с большой степенью адекватности, а именно сразу кинулась на лавры. Предложили записаться в Вудстоке в доме Джерри Маротты? Спасибо, мы с радостью! Сгоняли покушать элэсдэ в Новую Зеландию и тут же под впечатлением принялись мастерить новую пластинку. Вот только достопочтенные критики, наверное, не поняли, что Yeasayer в душе очень русские.

А дела обстоят вот как: Крис и Ананд тут же объявили, что собираются писать поп-пластинку со всеми полагающимися рюшечками. Простую и понятную, танцевальную немножко, слегка наивную и очаровательно инфантильную. То есть то, чего, надо сказать, от них никто не ждал, но именно в том, нехорошем смысле, без эффекта неожиданности. Неожиданности не произошло: записали по-настоящему поп-пластинку, каких тысячи, с фрикфолковой придурью и дурашливым энималколлективским оптимизмом. Другое дело, что на Odd Blood слушать, в общем, нечего. Скукота да серость. В каком-то смысле Odd Blood можно считать крупным срезом всей современной поп-музыки, разве что исполненной крайне бессмысленно и бестолково.

Признаться, я даже не поверил что люди, когда-то написавшие гениальную песню 2080, смогут выпустить вот настолько бледный и бесхребетный диск. Слушал я его, слушал, но даже после пятикратного прогона на репите ни единой песни в мозг не врезалось, ни рефрена, ни припева, ни притопа, ни прихлопа. Одна большая суетливая пустота и ощущение что большой ложкой поедаешь какую-то дешевку.

А дешевка, если задуматься, и есть. Вот вы ведь видите, что я, как правило, пытаюсь найти даже в плохих альбомах какие-то положительные стороны, оправдать музыкантов. А тут даже и не хочется, поскольку смысла нет, да и себе врать — дело неблагодарное: я думаю, что больше хороших вещей от Yeasayer мы с вами не услышим. Не верю я группе, словно понял все: и слепое копирование формы последних модных тенденций, и подражательство, и вымученное экспериментаторство. Yeasayer должны были появиться в России, где каждый второй музыкант верит, что если он выкинет коленца в духе Франц Фердинанда, то сразу же станет таким же большим молодцом. Это как погоня в воздушном мешке, где как не рвись вперед, все равно будешь позади. И неизвестно, сколько сил хватит на то, чтобы держаться по возможности ближе.

Давайте что ли еще раз послушаем ту самую гениальную 2080 и тему закроем.

Чем бы дитя не тешилось, лишь бы курсовик не писало. Друзья, если среди вас есть те, кто хорошо разбирается в численных методах аппроксимации гибридных диффузионных систем с марковскими переключающими процессами — не стесняйтесь, черкните мне. А то я немножечко там не все понимаю, и местами видится волшебство. Но не бросайтесь прямо сейчас, давайте пока про второй альбом Амона Тобина, который называется Permutation, благо ладный и складный на удивление.

Синдром второго альбома — это, кажется, самая большая болезнь любого исполнителя, который действительно выстрелил на дебюте, да так, что сразу же попал в центр всеобщего внимания. Когда к известности идут долго и упорно, как правило, исполнитель готов. Когда известность получается внезапно — нет. Ну тут тоже все всем понятно. Самое страшное заключается в том, что каждого выстрелившего почитают за гения, и ожидают альбом пусть не в стопятьсот раз лучше, но хотя бы такой, который бы не стыдно упомянуть в сравнении с. Такой самообман — это ведь безумно страшно, если задуматься, поскольку гениев мало, хороших групп по пальцам одной ноги можно пересчитать, а топить в Лете за нормальную, в общем, пластинку как минимум глупо. Но ведь сколько так и потонуло! Поменяйте мысленно альбомы местами, и картина изменится. Что плохого? Ничего.

Так вот, вышестоящий абзац ко второму альбому Амона не имеет решительно никакого отношения, и обращать на него внимания не стоит (читай: не читай).

Амон, благо видный малый с претензией на определенную гениальность, синдром второго альбома ловко обошел, записав логическое продолжение первого лонгплея. Работа настолько тонкая и изящная, что интрига сохранилась: все еще непонятно, то ли это космических масштабов профанация, то ли действительно новое значимое имя. Глобально альбом не отличается ничем: нежные, даже хрупкие джаз-пассажи искуссно переплетаются с хамоватым драмнбасом, мечтательность и изящная откровенность врезаются, почти вспарывают мрачные индустриальные нотки суетливого брейкбита. Ну, в общем, если галопом по европам, то Permutation - это такой бонус-диск Bricolage, на который и внимания обращать казалось бы особенно не стоит.

А разница есть, и в первую очередь качественная. Если Bricolage, несмотря на свои бесспорные достоинства, был в некотором смысле работой неаккуратной, пробой пера, то Permutation — это глобальное вычищение ошибок. Техничность вышла на новый уровень, композиции стали комплекснее, изобретательнее, семплы гораздо интереснее, да и ощущения от прослушивания стали иными. Если первую пластинку, образно выражаясь, можно было разрезать на две примерно равные части, то с этим альбомом так уже не поступишь: он целен. Выделенные джаз и брейкбит слились в одном красивом танце, принимая причудливые формы. Альбом, достаточно искусственный на первый взгляд, буквально дышит жизнью. Здесь ничего не стоит на месте: волнуется, переносится из стороны в сторону, медленно кипит и неторопливо ворочается. Чувство стиля, загаданное на первой пластинке, нашло свое подтверждение: пускай музыкант он и не слишком оригинальный, но каждый звук просчитан до миллиметра, и из разрозненных, даже противоречивых кусочков, соткано красивое, безупречное лоскутное одеяло, где оксюморон — правило, а сарказм — закон.

Именно эту пластинку и можно считать началом долгого ответа на вопрос, что же будет, если скрестить два поколения популярной музыки, свести вместе отцов и детей? По версии Тобина получится нетанцевальная, немного смурная, грузная музыка для ночных бдений, лаунж фабричных лифтов и вечерний шум промзон. Permutation — это музыка усталых старых механизмов, более всего прочего ценящих спокойствие и умиротворенность.

Ну вот, обязался писать про Амона Тобина, пишу про новый MGMT. Пустое, впервые что ли? Так вот, ребята, новый альбом MGMT называется ни много ни мало Congratulations. Поздравляем.

Помню перед выходом альбома Бен и Эндрю много и деловито рассуждали, сетовали по тому поводу, что Oracular Spectacular мало кто дослушивал до конца, уделяя внимание лишь двум радиохитам. Не знаю, какие именно они имели ввиду, поскольку вижу их там целых три. Ну что за проблема: я вот пластинку с удовольствием переслушивал целиком и полностью неоднократно, можно сказать, что она стала моей самой любимой из того самого 2008. Впрочем уже тогда мне очень не понравились такие мысли: чем же плохо писать популярные песни?

«Зачем писать нехит, если можно записать хит?»

Так вот, Бену и Эндрю все-таки удалось достигнуть результата: Congratulations действительно слушается целиком и полностью. Ну просто потому что хитов там нет, а слушатель — зверь любознательный, и крутит пластинку на репите, пытаясь хотя бы для себя ответить на главный вопрос: ребята, а в чем же наеб? Ну вот голоса же вроде те самые, вроде и мелодии хорошие, а удовольствия никакого. Мне вот какая картина представляется: Oracular Spectacular — это такой долгий, громкий, пробирающий крик, от которого ни уйти, ни скрыться. Но воздух в груди не бесконечный, на выдохе непременно получится Congratulations, где и дым пожиже, и труба пониже. Замах на рубль, удар на копеечку: следить за развитием событий вокруг пластинки, право слово, было куда интереснее, чем лицезреть результат.

С другой стороны, ну вот молодцы ребята, про Брайна Ино песню записали в духе дурашливого серф-панка аля The Drums, вот и Леди Гагу пнули, поздравили всех, нашли свисток, поиграли в The Flaming Lips и The Coral, но веры им никакой. Такие пластинки хорошо записывать либо в начале карьеры, где планки пока никакой, либо в конце, где на планку, вообще, уже наплевать.

Вот уж правда, предыдущий альбом выглядит куда более зрелой и уверенной пластинкой с чудовищно талантливыми поп-мелодиями и необъятным чувством стиля. MGMT просто растерялись.

Признаться, я очень люблю исполнителей без музыкального образования. С ними как-то проще: как правило, уже по первым звукам можно понять, стоит ли дослушивать пластинку до конца, или пора знакомство прекратить и, расшаркавшись в поклоне, попрощаться. Музыканты без образования либо гении, либо диджеи местных пастбищ человекообразных животных; они либо каким-то шестым чувством сразу нащупывают все те гармонии и технические приемы, выработанные годами, преподаваемые в различных училищах и консерваториях нерадивым студентам, либо играют, простите, электрохаус или дарксайд драмнбейс. В любом случае я прекрасно понимаю вопиющую неправильность такого оценивания, но возможности убедиться в обратном мне пока никто не предоставил. То есть своеобразная математическая эвристика: если это ничему не противоречит, но прекрасно описывает явление, то считаем утверждение верным.

Амон Тобин — он именно такой самоучка, нащупавший себя самостоятельно. Куда ни плюнь, везде твердят об отсутствии соответствующего образования, но мне кажется, что грех не повторить, тем более что здесь это скорее тонкая похвала, нежели намек на какой-то существенный промах. Свой недостаток Амон искупает с лихвой нечеловечески точным чувством стиля и меры, а незнание музыкальной грамоты покрывается тем, что, повторяя заезженные десятками исполнителей ходы, он либо от большого ума, либо каким-то божественным провидением умудряется сводить их к занимательному винегрету из джаза, латиноамериканской музыки, драмнбейса и какой-то дикой первобытной энергетики.

Правильно начинать слушать его не с моникера Cujo, а с реального имени, и с дебютника Bricolage. А для многих на нем и следует закончить: забавно, но с течением времени все то, что так четко выделяло Тобина среди других — семплированный джаз и первобытный драмнбейс — ушло совершенно, и, разбирая по косточкам, к последнему на сегодняшний день альбому Foley Room ничего не осталось, но разговор об этом потом, не сейчас. Несмотря на выдающиеся качества Foley Room, Bricolage все же был и остается моим самым любимым у него альбомом.

В сущности, Амон первый, кому удалось органично скрестить изящную атмосферу старых нуар-детективов с бескомпромиссной порошковой долбежкой — джаз-фьюжн и драмнбейс, и получилось это так, что даже сейчас, через 10 лет с релиза, Bricolage слушается и воспринимается как новая и, простите, оригинальная пластинка. И в этом заключено какое-то важное откровение, которое, пожалуй, словами мне выразить трудно, да и смысла большого в этом не вижу. Здесь важно другое: если бы нуар снимали сейчас, то Амон, несомненно, был бы самым почитаемым композитором, благо и умения, и старания хватает с лихвой. У него каким-то совершенно непонятным мне образом получается сочетать расслабленную атмосферу вечернего прокуренного кафе с животным ревом рейв-пати, замешивая всю эту лихую кучу-малу так, что остается лишь восторженно хлопать в ладоши.

То сидишь, полуразвалившись в старом кресле, выпуская кольца дыма, то летишь сквозь них на запредельной, околосветовой скорости, теряя при этом человеческий облик, превращаясь в невесомое облако эмоций, растворяясь в очередном дымовом колечке. А всего-то: аменбрейки, джазовые семплы и старые фильмы. Вот он, гений без образования.